Ну а теперь о хорошем
Хорошим был целый первый сезон - то есть две первые недели июля. Феерически прекрасно: жить на берегу Байкала, спать в палатке вместе со старой подругой, питаться едой, приготовленной большими мастерами на полевой кухне, после отбоя сидеть у костра с симпатичными дяденьками и песни петь, выпускать газету раз в два дня и общаться с детьми, которым ты нравишься. Первый сезон был успехом - я бегала по берегу, улыбаясь и разбрасывая вокруг себя лепестки ромашек (на самом деле: все тот же песок). Нашла редкий белый чабрец - оказался альбиносом, всего три таких вида вокруг Байкала, и мой - четвертый! Нашла в библиотеке местной деревни книжку, которую в питерских библиотеках мне дают только в читальном зале, а здесь дали на руки - и даже без паспорта! Нашла друга! Нашла детей - талантливых, умных, с которыми расставаться было смерти подобно.
Я нашла в себе такие таланты, о которых раньше не подозревала.
Не говоря уж о том, как там красиво! Я ещё повыкладываю фотографии, просто их нужно разобрать: я была штатным фотографом в лагере (журналист же), фоток накопилось очень много.
Единственное, что омрачало мою жизнь - это то, что я работаю гораздо меньше тех прекрасных и отважных людей, которые стоят на отрядах. Я прохлаждаюсь и наслаждаюсь жизнью в штабе, а они по-настоящему работают с детьми.
И на второй сезон я попросилась на отряд.
Это звучит как начало конца, потому что так и было.
Все вели себя как идиоты: я со своим пунктиком насчет соблюдения правил, дети (по 17 лет детям, половина уже школу закончила) со своими гормонами и желаниями, которые утыкаются в алкоголь, руководство, младшая часть которого недалеко ушла от детей по части желаний, а старшая делает вид, что этого не замечает. В общем, мы не справились: ни я, ни дети. Я приехала домой со сломанным мозгом и кучей комплексов, дети - с жутчайшим похмельем и злостью на весь мир. А руководству норм, у них деньги и двадцатилетний опыт таких вот выездов.
В общем, я чувствую себя разбитой и подавленной, и полной идиоткой - неутешительный итог работы.
Зато мне дали зарплату, о которой я и не мечтала, и еще я видела такую красоту, о которой и подумать не могла, а главное: я встретила прекрасных людей среди работников штаба, встретила прекрасных детей, а еще встретила прекрасного принца по имени Женя, который как-то одной темной ночью спас меня от двадцати штук пьяных подростков (подвиг неимоверный), кормил меня сгущенкой (большой дефицит) и печеной в костре картошкой (давняя мечта), а еще вызывал джина с помощью консервной банки и парафина - все в три часа ночи, когда я должна была делать газету, и потом до пяти утра караулил мой отряд, пока я ее таки доделывала.
Остается надеяться, что я в ближайшие пару-тройку лет не попаду в ту же ситуацию, в которой я - педагог страшего отряда. Потому что, честное слово, понятия не имею, что делать с людьми, которые приехали в детский лагерь, чтобы пить пиво (и речь не только о моем отряде).
Надеюсь, к сентябрю мой мозг прекратит представляться мне в виде кровавых ошметков, разбросанных по территории лагеря.
Вот таким постом я разразилась спустя месяц тишины. Зацените
А сегодня с прекрасными коллегами из лагеря идем кутить с зарплаты - наедимся пиццы, насмотримся кино, может быть, пойдем в бар хотя лично меня от запаха пива просто воротит. надолго ли?